Нюансы разработки мастер-планов обсудили на круглом столе «Новые подходы к мастер-планированию городов России». Этот способ городского развития в градостроительном сообществе рассматривается уже десяток лет, но пока в законодательстве его обозначить не получается. Однако в 2021 году Президент РФ на Восточном экономическом форуме дал поручение разработать 25 мастер-планов дальневосточных городов. Эксперты считают, что этот факт дает существенный толчок развитию данного вопроса.
Чем мастер-план отличается от генплана? Тем, что включает в себя помимо пространственного развития, экономические, социальные и иные аспекты. По сути, мастер-план – это комплексное видение развития города, а не только архитектурный подход. Новый тип документа предполагается принять в законодательстве, как один из регулирующих, – развитие муниципальных образований.
«Достаточно долгое время слово «мастер-план» в профессиональном кругу даже было ругательным, потому что набор «парк, набережная, музей, креативный кластер», как рецепт успешного города, никого не устраивал, – говорит директор департамента развития территорий и проекта «Дальневосточная ипотека» АО «Корпорация развития Дальнего Востока и Арктики» (КРДВ) Илья Петрасов. – Мастер-планы пылились на полках у мэров городов, потому что те не понимали, что с ними делать, а самое главное, никаких сдвигов в развитии не происходило, денег у города не прибавлялось, жизнь жителей не менялась».
Сегодня ситуация изменилась, но политически подстегиваемый поручениями и сроками их исполнения процесс не всегда выглядит логически последовательным.
«Сначала надо было сделать мастер-планы городов, а уже потом формулировать поручения по развитию определенных территорий, – считает эксперт. – У нас же получается, что города уже живут своей жизнью, и некоторые мастер-планы встраиваются в экономику новой реальности. Нам не хватает единой стратегии».
Ключевая проблема заключается в том, что пока никто не знает, что конкретно должно войти в мастер-план, как нормативный документ, и как внутри него должны быть связаны пространство, экономика и «социалка». Разработкой мастер-планов сегодня занимаются несколько институтов, таких как ВЭБ.РФ, ДОМ.РФ, Агентство стратегических инициатив, КРДВ. Перед экспертами этих организаций стоит задача сформулировать общее компромиссное видение решения этих вопросов.
Одной из таких организаций является проектно-исследовательский институт «Полис», который на примере конкретных мастер-планов пытается собрать конструкцию единого документа, который бы включал в себя и стратегический план развития города, и план его пространственного развития.
«Основная боль городов заключается в том, что планирование идет сверху вниз, – говорит руководитель института Татьяна Журавлева. – И очень редко видна оценка того, что нужно горожанам, и как соединить разрыв между этими видениями. Мы пытаемся внедрить более системное вовлечение жителей в общественный план развития населенного пункта, понимая, что у них есть разные сценарии пользования городом».
Дискуссия по поводу стандартов мастер-планирования на выставке “АРХ Москва” разгорелась жаркая
Исследователи пытаются оценить, насколько люди связывают свою жизнь с городом в будущем, фиксируют зоны развития (где, в первую очередь, нужно что-то поменять), и зоны сохранения (которые трогать нельзя). Данный подход потом поможет региональным властям принимать решения, потому что сможет спрогнозировать социальные кризисы.
Вторая ключевая проблема заключается в том, что пространство и экономика в городах «живут» отдельно. Какие горожанам нужны рабочие места? Как они влияют на качество жизни? Какую среду нужно создать? Мастер-план, как инструмент как раз очень хорош для того, чтобы сформулировать первичное видение этих вопросов. Для того, чтобы увязать все эти аспекты в одном документе, исследователи применяют инфраструктурно-сервисный подход.
Обычно власть старается удовлетворить потребности населения, строя необходимую инфраструктуру. Но все ли потребности можно таким образом удовлетворить? «Зачем строить три больницы или школы, если в них некому работать? Нужно внедрение телемедицины или дистанционные форматы предоставления образовательных услуг, – продолжает эксперт. – Но при этом инфраструктурой нельзя пренебрегать. Если город «сидит» на угле, то никакой бизнес туда не придет, потому что там нет необходимой энергетики для его развития. Нужно сделать так, чтобы в городе появилась инфраструктура другой стоимости и качества».
Еще один подход, который, по мнению Татьяны Журавлевой, хорошо работает при мастер-планировании, – кластерный. Она считает, что на стыке развития двух и более отраслей промышленности при ограниченных ресурсах может возникнуть синергия. Например, на Камчатке можно совместно развивать туризм и изучение океанов, смежные отрасли могут создать транспорт и логистика. «Все это оцифровывается и ложится в конкретное ТЗ для проектировщиков. Тогда логика выстраивается чуть более комплексно», – считает эксперт.
Похожие подходы, кстати, применили при составлении мастер-плана города Тында Амурской области. По словам руководителя аналитической группы Международной урбанистической лаборатории «ЦЕНТР Lab» Марии Седлецкой, разработчики сформировали предварительные сценарии развития города и обсудили их с жителями в части создания новых перспективных площадок.
«Мы выявили несколько таких площадок по ликвидации аварийного жилья, утвердили несколько инвестиционных площадок, посмотрели, какие могут быть созданы дополнительные объекты досуга для неформального проведения свободного времени и самообразования, – рассказала она. – Также мы подумали, какие новые точки притяжения могут появиться не только в сфере общественных пространств, но и в целях интенсификации досуга и бизнес-образования».
Разработчики также выявили, что нерентабельность бизнеса в Тынде связана, во-первых, с необходимостью газификации, а во-вторых, с недостаточностью компетенций, знаний, навыков и возможностей кооперации между активными представителями местного сообщества.
«В результате мы сформировали модель кластерной экономики, которую назвали интеграционной, – продолжает Мария Седлецкая. – Ее суть заключается в использовании природно-рекреационных, транспортно-логистических и трудовых ресурсов, их интеграции и выстраивании цепочек добавленной стоимости для бизнесов. Второй момент – это интеграция производственного и социального секторов, экономики и сферы культуры».
Тында – это удачный вариант разработки мастер-плана. Илья Петрасов считает, что не все города Дальнего Востока покажут такие результаты, но в любом случае это будет полезный для всех опыт. Он позволит выработать единую методологию для того, чтобы начать реализовывать планы на практике.
«Мастер-план должен стать единой картиной мира и для инвесторов, и для жителей, и для органов власти, – считает он. – Инвестор, открыв нормально проработанный стратегический документ, поймет перспективы развития территории, а для государства важно единое понимание всех госпрограмм развития, так как это экономит огромное количество времени и ресурсов. И, конечно, нам бы хотелось, чтобы мастер-план стал частью нормативной документации».
По словам директора департамента КРТ Минстроя России Марии Синичич, пока в законодательстве деятельность по развитию городов регулирует Градостроительный кодекс РФ, куда входят генплан, ПЗЗ, ППТ и другие документы.
«В этом нормативном поле мы продолжаем жить. Вместе с тем, мастер-планы – это больше, чем просто градостроительство, они основываются на связи социально-экономического развития, стратегии пространственного развития и вовлекают в себя специализации регионов, схему расселения и так далее, – говорит чиновник. – Сегодня невозможно готовить стратегический документ, не обладая этими знаниями, не понимая, как государство должно определить вектор развития территорий, что является центром производства городов».
Однако все эти вопросы находятся за пределами градостроительной документации, и поэтому Минстрой утвердить такой документ не может в виду разделения полномочий. Но в министерстве ведется работа по созданию стандарта, который бы закрепил в себе основные векторы развития такого документа.
«Думаю, в ближайшие несколько лет мы выстроим эту систему и, возможно, придем, в целом, к изменению градостроительной системы, когда свяжем воедино документы территориального планирования, – уверена Мария Синичич. – Это поднимет мастер-план на новый уровень и позволит нам его использовать, как государственный нормативный документ».
Итоги обсуждения подвел академик отделения Международной академии архитектуры в Москве Дмитрий Наринский, который считает, что мастер-планирование, как подход, является свидетельством трех важных тенденций.
«Во-первых, мы выходим из постсоветского периода, потому что он весь прошел под знаком заимствования чужого западного опыта, – резюмировал он. – Во-вторых, мы выходим из архитектурной парадигмы пространственного развития. И самый важный момент: началась трансформация государственного управления с точки зрения осознания новых механизмов на уровне регионального развития, федеральных подходов. Другое отношение к пространству, как к предмету госуправления, мне кажется одной из важнейших тенденций».
Евгений ГОРЧАКОВ
Источник: rcmm.ru
